"
Содержание этого фильма очень простое, а операторская работа в нем стилизована таким образом, чтобы, с одной стороны, не выпячиваться на первый план (как делают некоторые художники, чтобы скрыть примитивность содержания), а, с другой стороны, так, чтобы не быть совсем уж незаметной, потому что фильм тогда выглядел бы слишком простеньким. В «Клео» операторская работа настолько виртуозна, что она оттеняет простое содержание просто безупречно. Это буквально верх непринужденной и ненавязчивой изящности. Она не настолько совершенна, как в «Восьми с половиной» и не настолько экспрессивно-выразительна, как в «Персоне», — она именно ненавязчиво изящна.

Здесь же она просто доставляет огромное удовольствие, потому что она внешне проще и одновременно тоньше. Мы видим черный экран, а он оказывается занавесом, который раздвигает Клео, стоящая сразу за ним в черном платье. Мы видим лицо поющей Клео крупным планом, и оно сдвинуто чуть вправо от центра — правило мажорной диагонали, используемое всеми опытными художниками. Фильм весь состоит из таких деталей, которые настолько легки и естественны, что многие из них просто ускользают от нашего внимания.

Иногда этот фильм чуть отдает формализмом: например, цветное вступление в черно-белой картине труднообъяснимо, а титры, возникающие каждые несколько минут и делящие фильм на «главы», не прерывая повествования, даны только для того, чтобы зритель не сомневался, что фильм снят в реальном времени. Кстати, такой подход, как правило, в определенной степени связывает творцу руки, налагая совершенно конкретные ограничения: приходится снимать все подряд, отчего некоторые сцены кажутся излишними или чуть затянутыми

Следя за лицом Коринн Маршан, на протяжении всех полутора часов невозможно уловить ни единого фальшивого движения. Удивительно, что эта актриса сыграла так мало ролей. Конечно, исполнение ею роли Клео в большой степени заслуга Варды, которая тонко знает и чувствует, как нужно работать с женщинами и, возможно, сознательно подобрала на эту роль не самую известную актрису, чтобы ее звездные черты не разрушали атмосферу естественности.

Некинематографичен классический американский нуар (за редкими исключениями), итальянский неореализм, большинство фильмов ужасов и подавляющее большинство голливудских блокбастеров. Авторы этих фильмов по разным причинам не ставили перед собой цели придать их содержанию наиболее пластичную форму, а в случае с американским нуаром просто не умели этого делать.

https://www.kinopoisk.ru/film/38309/

«Клео от 5 до 7» — вторая игровая картина Аньес Варда, импрессионистичная и практически бессюжетная, возможно, как никакая другая ее работа, последовательно воплощающая стилевые принципы французской «новой волны»: острый монтаж коротких планов, полудокументальная съемка «врасплох» на улицах, в кофейнях и кинотеатрах, свежесть и легкость повествовательной интонации. Так в то время снимали по всему миру, не только во Франции, но и в Великобритании, Чехословакии, Швеции и даже в СССР. С советским кинематографом у «Клео от 5 до 7» особенно родственная связь, прежде всего, с лентами Марлена Хуциева «Июльский дождь» и «Мне 20 лет».

Однако, социальная критика в «Клео от 5 до 7» важна не столько как создание фирменной нововолновской атмосферы легкости в рассказывании даже самых драматичных историй, в этом лента Варда похожа на картину Годара «Жить своей жизнью», в которой история трагедия проститутки развертывается перед нами с большим чувством такта, без надрыва и достоевщины. Вполне правомерно сравнение «Клео от 5 до 7» с картинами Михаила Калика, их эфирной, воздушной интонации, оставляющей у современного зрителя недоуменный вопрос: «Неужели все в 60-е снимали так, и почему это потом было утрачено, куда делась эта радость жизни и готовность принять любые ее коллизии с благодарением?»

Принято считать эту ленту классикой. И тут, конечно я в своих оценках, в очередной раз пойду против всеобщего одобрения. Это вполне ровный фильм, полностью соответствующий своему времени. Да, перед нами самая обычная «новая волна», тогдашний тренд. Фильм — прогулка, фильм — настроение, фильм — притча.

Это сейчас смотря фильм мы видим безусловный стиль. А вот для 1962 года — это было вполне понятно зрителю. Уже три года как вышла «Хиросима — любовь моя». Где Ален Рене показал в сущности все то же самое, но в разы изящнее. «Да и фильм тот был более уникален. Что и говорить, «Клео» на фоне «Хиросимы» выглядит вторичной.

Конечно Аньес Варда сделала ставку на женское. Женщин не так много в кинематографе. Да и картины, в которой женские впечатления от жизни ставятся во главу всего — всегда были редкостью. И я не стал бы называть это феминизмом. Просто, Варда демонстрирует несколько другой ракурс.

- Вы замужем?
- Нет, а вы думаете я за кем-то охочусь?

В фильме Варды — женщина, вполне самостоятельна. Она находится вне гендерных стереотипов. Без труда она может позволить себе сблизиться со случайным незнакомцем. Она может посетить студию и изучать обнаженное тело натурщицы, а после предложить ей прогуляться. И разве можно в чем-либо ее обвинять? Ее героиня просто такова.

Кстати, Коринн Маршан превосходно справилась с этой ролью. Варда весь фильм наслаждалась крупными планами своей героини, пыталась проникнуть в ее сущность. Ну а актриса поддержала замысел, полностью выдержав испытание. Ее было много в этом фильме, и это было органично.

- Я не горжусь своим телом. Я им радуюсь. Они не просто глядят на меня. Они видят форму, идею. Будто меня тут и нет вовсе, или я сплю.

Дороте́я Бла́нк (фр. Dorothée Blanck[1], также встречаются написания фр. Dorothée Blank[2] и фр. Dorothee Blanck; 24 февраля 1934, Айхах, Бавария, Германия — 16 января 2016, Париж, Франция[3]) — французская модель, актриса, писательница и инструктор по йоге[4]. Почти глухая из-за перенесённого в детстве отита, она обратила на себя внимание исполнением роли подруги экранного персонажа Корин Маршан в культовом фильме Аньес Варда «Клео от 5 до 7».

Фанни Бланк (фр. Fanny Blanck, 1911—1992), еврейка по национальности, родилась 10 августа 1911 года в Берлине, куда из-за погромов в Галиции переехали её родители. В 1927 году в возрасте 15-ти лет она вступила в Коммунистический союз молодёжи Германии (фр. Kommunistischer Jugendverband Deutschlands, KJVD) (группа «Центр» в Берлине), где сначала выполняла обязанностями библиотекаря, а затем отвечала за агитацию и пропаганду в этой группе. Вскоре она вошла в руководство округа в качестве лектора, потом стала руководителем учебной работы и, наконец, руководителем группы Арконаплац (нем. Arkonaplatz), насчитывающей 60 членов.

и получила свидетельство о неблагонадёжности, лишающее её возможности трудовой занятости. Тогда ЦК КСМГ отправил Фанни Бланк на 6 недель в школу Розы Люксембург, после обучения в которой она работала инструктором Центрального комитета. В сентябре 1933 года в Нюрнберге, направляясь на встречу с человеком, оказавшимся предателем, Фанни Бланк была арестована. Во время обыска в её квартире были выяснены имена других молодых коммунистов, за чем последовали аресты. Она получила 3 года заключения в тюрьме Айхаха, где в феврале 1934 года у неё родилась дочь, которую забрали в приют после полугодового нахождения с матерью. В 1936 году Фанни Бланк вышла из тюрьмы и эмигрировала во Францию. В Париже до Второй мировой войны она работала в Союзе свободной немецкой молодёжи (ССНМ, нем. Freie Deutsche Jugend, FDJ). Отыскав дочь и скрываясь с ней во время немецкой оккупации Франции, Фанни Бланк в то же время участвовала в акциях помощи интернированным в лагеря. С конца 1944 года она сотрудничала с движением «Комитет „Свободная Германия“ для Запада» (нем. Komitee "Freies Deutschland" für Westen)[5].

В конце войны вышла замуж за журналиста Либермана, с которым имела двух детей: дочь Сюзи (Suzie Perreault (Liberman), 1 июня 1945 — 3 августа 2003)[6] и сына Мориса[7].

Состояла в ФКП. Страдая от онкологического заболевания в преклонном возрасте, покончила с собой в 1992 году[7].

Отец

Карл Шнайдер (нем. Karl Schneider), он же Карл Лёш (нем. Karl Lösch), родившийся 27 апреля 1915 года в Мангейме, немец по национальности и каменотёс по профессии, являлся членом Коммунистического союза молодёжи Германии (фр. Kommunistischer Jugendverband Deutschlands, KJVD) а также, до 1933 года, лидером антифашистской федерации в Мангейме. С лета 1933 года он продолжил незаконно работать в Карлсруэ в запрещенном КСМГ. В ноябре 1933 года Карл Шнайдер был арестован, в июле 1934 года по приговору суда он получил 3-летний тюремный срок, который должен был отбывать во фрайбургской тюрьме. В январе 1937 года, сразу после своего освобождения, он направился в Испанию в Интернациональные бригады, но, лишённый на родине гражданства, был арестован в Страсбурге из-за отсутствия удостоверения личности. Он был заключен в тюрьму, откуда бежал и воевал в Испании в батальоне Эдгара Андре под именем Карл Лёш (Karl Lösch), которым пользовался в дальнейшей жизни. В 1938 году он был дважды ранен и схвачен франкистами. Содержался сначала в концентрационном лагере Сан-Педро-де-Кардена около Бургоса на севере Испании, позже в лагере Паленсии, откуда ему удалось бежать 30 ноября 1941 года. Намереваясь перебраться в Италию, он через двенадцать дней пересёк границу с Португалией, где был заключён в тюрьму до января 1945 года. В январе 1945 года он был освобождён из заключения и апреле 1946 года возвратился на родину в Мангейм. Член СЕПГ с 1949 года. В 1952 году перешёл в ГДР, где работал Министерстве иностранных дел[1].
Images.png Внешние изображения
Image-silk.png Справа от Фиделя Кастро – отец Доротеи Бланк, посол на Кубе[8]

В 1961—1963 годы — посол ГДР на Кубе, в 1964—1969 годы — глава торгового представительства ГДР в Алжире.[9][10]

Детство
Доротея родилась 24 февраля 1934 года в Баварии, в тюрьме города Айхаха. В течение шести недель она оставалась с матерью, а потом её помещали в различные приюты, только под именем, без указания фамилии. В 1936 году, за три месяца до выхода матери из тюрьмы, немецкие коммунисты переправили Доротею в швейцарский детский дом. После освобождения её мать присоединилась к своему отцу, эмигрировавшего тем временем во Францию, и искала работу в Париже, а потом поехала в Швейцарию, где с помощью Красного Креста, по одному имени, дед Бланк нашёл свою внучку. Доротея не признали свою мать и не верила незнакомой женщине, которая постоянно ей повторяла: «Я твоя мать… Твоя мать — это я …» Тогда Фанни устроилась на некоторое время медсестрой в этом учреждении, чтобы понемногу приучить ребёнка к себе[11].

Выбор профессии и начало работы

После войны новая семья Доротеи, в которой один за другим появилось двое детей, жила тяжело: она продавала газеты на идиш, в которых не понимала ни слова, и присматривала за детьми[15].

В 12-летнем возрасте мать отдала её в школу-интернат. Доротея сменила два учреждения, где преследуемая страхом вшей и рассказов выживших детей[16][17] она всё-таки имела возможность 2 года полноценно учиться.