Здравствуйте!
Система категоризации Живого Журнала посчитала, что вашу запись можно отнести к категориям: Общество, Путешествия.
Если вы считаете, что система ошиблась — напишите об этом в ответе на этот комментарий. Ваша обратная связь поможет сделать систему точнее.
Фрэнк,
команда ЖЖ.

"Мы с Артемом идём на Place Nation, где сегодня раздают бесплатную еду.
Кормят бесплатно всех желающих, и даже неплохо, но надо быть в курсе где в какой день кормёжка. Как и с душем, покушать на халяву могут только те,кому очень надо - кто постоянно следит за расписанием.
За едой приходит раз в пятьдесят больше людей, чем в душ. Это заметно по сильному запаху бомжатины. В очереди стоять сложно и мы стараемся держаться с краешку.
Все, кто не негры и не арабы, говорят по русски. Во Франции вообще почти все бомжи - русскоязычные.
Я помню, ещё в Ницце видел, как на пляже трое бомжей дрались за лежак и матерились на чистейшем русском языке.

Пользователь klausnick сослался на вашу запись в своей записи «Все, кто не негры и не арабы, говорят по русски. » в контексте: [...] Во Франции вообще почти все бомжи - русскоязычные [...]

Со штрафами у меня все вышло очень интересно:
За прошлый год я их нахапал аж больше 4000, которые за неуплату потом выросли до 6278 евро.
Вся эта сумма собралась в руках специальной организации по сбору штрафов, которая прислала мне письмо с убедительной просьбой оплатить.
Я им ответил примерно таким письмом:
Я - проситель убежища. У меня нет права на работу и все мои доходы составляет пособие 330-340 евро в месяц, которого недостаточно для жизни. Штрафы за проезд, которые я получил, были вызваны тем, что я не имею возможности купить билет на поезд.
Как только я получу право на работу и начну работать, то буду выплачивать свои штрафы, но в данный момент я не имею такой возможности.
Через два месяца мне пришел ответ:
Мы рассмотрели Вашу просьбу и сократили сумму штрафов с 6278 евро до 300 евро, которые необходимо оплатить до 31 мая.
Я ответил:
Большое спасибо за Ваши действия. К сожалению, 300 евро для меня тоже является большой суммой. Пока я могу выплачивать только 30 евро в месяц.
Вложил в конверт чек на 30 евро и отправил.
Результат пока не известен.

"За три дня до отъезда вдруг пришло письмо-повестка в Police National. Сюрприз!
Пришел, меня приняли с переводчицей.
Оказалось, что несколько компаний чеченцев, с которыми я дружу, проходят у них по учету, как преступные группировки. Опросили меня на этот счет, показали кучу фотографий, на многих был и я)). Спросили кого я знаю, кто чем занимается. При каких условиях с ними познакомился.
Я все рассказал как есть. Сказал, что я - законопослушный гражданин. Если вдруг узнаю, что кто-то нарушает закон, то обязательно сразу сообщу об этом в полицию. Все мои чеченские друзья либо честно трудятся, либо ищут работу, чтобы честно трудиться. Максимальное правонарушение, которые я про них знаю - проезд на трамвае без билета. Если это важно, то могу даже вспомнить дату и время.
Ответили, что это их не интересует, но я теперь тоже под наблюдением.

Потом мы занимались любовью, она уходила домой отвести собаку и накормить детей; на работу мы приходили по отдельности, и весь день вообще никак не показывали, что у нас есть какие-то отношения.
Ну а вечером или гуляли, или сразу шли ко мне. Во время этой командировки я впервые сходил во Франции в кино.
Разумеется, мне приходила в голову мысль вступить с Жозефиной в официальные отношения и таким образом легализоваться во Франции, но тут было несколько препятствий:
1. Надо было объяснять, что я вообще не Валери и работаю здесь нелегально по чужим документам, и неизвестно, как бы она на это отреагировала. Для любого нормального человека врать неприятно, а добровольно сознаваться во вранье - это вообще просто самоистязание. Я не представлял себе, как могу это сделать.
2. Это была совсем не та женщина, с которой я бы хотел связать жизнь. Понятно, что не в моем положении выделываться и копаться, но все же, в принципиальных жизненных вопросах, хочется поступать так, как надо мне и только мне. Я уже не в том возрасте, чтобы позволить себе черновики в плане семьи.
3. Я совсем не был уверен, что она сама хочет чего-то серьезного. Она мне рассказывала, что у нее есть какой-то жених в Париже, который иногда наезжает в гости и зовет ее к себе, а она из Бордо уезжать не хочет.
В общем, я решил, что пусть все идет, как идет.

Вообще, Бордо, как город, я так до конца и не понял. Что-то в нем есть провинциальное, несмотря на то, что это один из крупнейших городов Франции. Провинциальность чувствуется, прежде всего, в людях, их отношении к остальному миру и другим регионам Франции. Все, с кем я общался, родились и выросли здесь же, и являются убежденными патриотами своей малой родины. Ничего плохого в этом, разумеется, нет, но, например, в Ницце, люди не ощущают себя "ниццевскими", для них это всего лишь одно из мест, где они могут жить.

В первую очередь, Сильвия должна устроиться на работу на постоянный контракт. Потом, уже с контрактом, будет легче снять квартиру, и в контракт на аренду жилья мы обязательно должны записаться вместе, как колокосьоны. Спустя полгода она получит резидентский статус, и может привезти своих детей. Так как детей много, то можно будет взять в аренду трехкомнатную и подключить на квартиру CAF (оплату государства).
Ну а потом самое интересное: даже если на тот момент мне уже придет отказ по беженству, то выгнать из страны или депортировать меня никто не рискнет, т.к. я приемный папа четырех детей - французских резидентов. Ну и имея на руках подтверждение, что я уже давно проживаю с данной гражданкой, я могу идти в префектуру и просить право на работу, на основании того, что мне надо кормить четверых детей. Сначала, конечно, откажут, но если походить по социальным организациям, пособирать бумаги, и понадоедать чиновникам, то право на работу мне все же дадут. Во Франции можно давить на них только через детей, либо через болезнь или убогость.

Утром мы приходили на социал, завтракали, принимали душ, а потом шли в библиотеку искать ей работу. Рассылали ее CV на все вакансии горничных, официантов и тому подобные професии. Если было время вечером, то ходили по кафе и ресторанам и спрашивали работу там.

За три недели поисков мы не получили ни одного звонка, и это очень удручало. Она совершенно забила на поиски работы, и этим стал заниматься я один.

На следующий день я купил ей билет на автобус, дал с собой еще 300 евро, и через день она уехала.
Никакого облегчения я не почувствовал, на душе было пусто и тяжело. Когда она уже должна быть дома, я спросил в Фейсбуке как она добралась, но она удалила меня из друзей и заблокировала нашу переписку.

Самое забавное, что если по суду я получу позитив, то, скорей всего, мои планы несколько замедлятся. Я не смогу работать в разгар сезона нелегальным таксистом.
Т.е., технически, конечно, мне ничто это делать не помешает, но это уже будет против моих принципов. Я не смогу работать нелегально, имея право на работу. Это как украсть в магазине, имея деньги, чтоб товар купить.
Все нарушения закона, на которые я иду сейчас - это вынужденная мера.
Мне сейчас приходится играть против Системы, потому, что она дает мне выбор: либо жить с клошарами и как клошар, либо работать и снимать жилье нелегально. Жизни на дне я нахлебался и туда больше не хочу.
Конечно, в идеале, для Системы лучше бы меня тут не было вообще, но тут я ей ничем помочь не могу: я пришел сюда спасаться и просить защиты. Лучше жить на французской улице, чем в расейских лагерях.


Еще мой сын в мае заканчивает школу и тоже должен приехать сюда. Если не получится приехать легально, то придется тащить его через границу нелегально. В любом случае, нечего ему в России делать.
Чем он здесь будет заниматься мы уже примерно решили, но про это позже, по ходу событий.

Автобус сделал очередную 15-минутную остановку. Сказать, что я был взбешен - ничего не сказать. Если б у меня была карта, либо французский документ, то я бы эту проблему решил, но у меня не было ни того, ни другого.
Я немного походил, успокоился, взял себя в руки и постарался разложить все по полочкам. Самое главное - на суд я успеваю, никакой катастрофы нет. Осталась такая мелочь, как найти где ночевать, но я уже жил в Париже на улице, в крайнем случае поеду в заброшенные вагоны.
Моя проблема была не в том, что хозяин квартиры отменил бронирование за несколько часов до приезда. Проблема в том, что я пытаюсь жить, как француз, не являясь таковым. Я не должен снимать квартиру по банковской карте, т.к. таковая мне не положена. Аналогично, я не должен ехать на автобусе, на который билеты тоже за наличку не продаются.
Я - азулянт и добираться в Париж должен зайцем на поезде. Мне, конечно, выпишут штраф, но штрафы для меня - всего лишь виртуальные циферки где-то там, в какой-то базе данных.
Я даже оплатить их не смогу, если захочу, т.к. наличку они не принимают, а счет в банке мне не положен. Я зачем-то всячески пытаюсь быть законопослушным гражданином, но мне не положено им быть, мое место не там. Система специально ограничивает мои возможности, толкая на дно, а я зачем-то стараюсь жить так, чтобы причинять этой системе как можно меньше неудобств.

"Вариантов у меня не было, как и во всех предыдущих ситуациях, и я сказал, что хочу посоветоваться с Лечи по одному важному вопросу. Мы зашли в ближайшее кафе, заказали кофе, но прежде, чем я начал что-то говорить, он знаками показал, чтобы я дал ему свой телефон. Потом взял свой и брата, положил в куртку и отнес официанту, попросив присмотреть. Я такие меры предосторожности считал излишними, но не возражал.

"Осталось придумать, где я могу взять удостоверение личности. Вариантов у меня только два: сделать загранпаспорт, либо снова попросить убеженство.
В первом случае, паспорт я могу сделать только удаленно в России. Еще есть места, где выдают загран на 5 лет, но у меня за это попросили очень большую сумму, гораздо больше, чем я отдал за внутренний паспорт. Однако, для подачи документов на регуляризацию, паспорт надо обязательно.
К тому же, с паспортом и декларацией, я смогу сделать себе медстраховку и, возможно, даже открыть счет во французском банке.

Ура!!! Я свободен! Я, вдруг, понял, что могу больше не бояться таких вот случайных проверок документов. Карт виталь вполне прокатит за удостоверение личности, а меня будут принимать за местного. Не француза, но легального иммигранта. Пружина внутри меня, которая так долго была сжата, наконец расслабилась, и я почувствовал себя на порядок свободнее. Я для Франции стал настолько Никто, что меня даже нет в базе лиц, подлежащих выдворению из страны. Пусть никакой помощи от этой страны я не получаю, но хоть жить никто не мешает. И на том спасибо.